Во II квартале рост российской экономики разогнался до 2,5% в годовом выражении, сообщил Росстат предварительную оценку. Это максимум с IV квартала 2013 г., после которого экономика резко сбавила обороты, а затем погрузилась в самую продолжительную за 20 лет рецессию (см. график на стр. 5).
Данные оказались немного ниже предварительной оценки Минэкономразвития (2,7%) и почти совпали с прогнозом Внешэкономбанка (ВЭБ; 2,4%). Но существенно превысили прогнозы и ЦБ (1,3–1,5%), и экономистов, опрошенных Bloomberg и Reuters, которые ждали роста на 1,7 и 1,3% соответственно.
«Настоящая неожиданность», – удивлен главный экономист БКС Владимир Тихомиров, который ждал роста только на 1%. Столь резкое ускорение экономики после роста на 0,5% в I квартале настолько смутило экономистов, что многие ждут пересмотра результатов в сторону снижения. И большинство экспертов не спешат существенно поднимать в своих прогнозах потолок роста российской экономики.
«Выделить сегменты, которые могли так существенно двинуть экономику, нельзя», – говорит Тихомиров. Неожиданно высоким был рост и оптовой торговли, и промышленности, и инвестиций, перечисляет экономист «ВТБ капитала» по России и СНГ Александр Исаков. Оптовая торговля начала вносить больший вклад в динамику ВВП, согласен главный экономист ВЭБа Андрей Клепач. За первые полгода ее оборот, по данным Росстата, вырос на 7,3%. Но оптимизм может оказаться неоправданным, предупреждают эксперты Центра развития ВШЭ: рост торговли может быть пересмотрен в сторону снижения после пересчета данных за первое полугодие.
Одним из основных драйверов экономики уже в I квартале стал внутренний спрос, тренд сохранился и во II квартале, отмечает экономист UBS Анна Задорнова. Это следствие роста зарплат и восстановления кредитования, указывают аналитики ЦБ.
По оценкам Минэкономразвития, в первую очередь восстанавливается потребительский спрос на товары длительного пользования. Что связано в том числе с ускорением продовольственной инфляции в июне, объясняют эксперты Центра развития.
Во II квартале совпало много одноразовых факторов, говорит Исаков. Например, машиностроение поддержала госзакупка школьных автобусов и автомобилей «Скорой помощи». Государство продолжило поддерживать транспортную отрасль и в июле, отмечает Задорнова. Расходы госсектора играют значительную роль, согласна главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова, если госкомпании изменят планы или бюджетные расходы сократятся, позитивные цифры могут сойти на нет.
Отчасти рост промышленности связан с изменением цикла производства, считает Орлова. По итогам II квартала промышленность выросла на 3,8% – вдвое выше прогнозов аналитиков, опрошенных Bloomberg. Но подстегнула рост холодная погода, обеспечившая рост добычи газа. Внутренний спрос все еще слаб и перспективы промышленности зависят от экспортной активности несырьевых секторов, считает Валерий Миронов из Центра развития, но для этого нужны серьезные инвестиции в обновление производства и повышение качества продукции. В июне большинство ключевых обрабатывающих производств стали сокращать выпуск, в том числе инвестиционных товаров, указывал Клепач.
Из-за перехода Росстата на новые классификаторы статистика по промышленности ненадежна и волатильна, предупреждал Николай Кондрашов из Центра развития. К цифрам Росстата нужно относиться с большой осторожностью, согласна Орлова: оценка ВВП за II квартал может стать комбинацией двух эффектов – сбитой сезонности и проблем с классификаторами. Данные по банковскому сектору и платежному балансу не показывают взрывного роста экономики, продолжает Орлова, если он и есть, то только в отдельных секторах.
Минэкономразвития пока ждет роста ВВП на 2% за 2017 г., но министр Максим Орешкин уже говорил, что результат может оказаться даже лучше. После публикации данных за II квартал эксперты Capital Economics повысили свой прогноз роста ВВП на 2017 г. сразу до 2,3% с 1,5% (об этом пишет Reuters), другие экономисты пока более сдержанно оценивают перспективы. Часть факторов, поддержавших экономику во II квартале, могут повлиять и на динамику III квартала, отмечает Анатолий Шаль из JPMorgan, но выше 1,7% за весь год экономика не вырастет (его прежний прогноз был всего на 0,1 п. п. ниже). Для роста на 2% экономика в III–IV кварталах должна показать еще более позитивные данные, но пока шансы на это остаются небольшими, считает Исаков. Вряд ли экономика сможет разогнаться сильнее, чем во II квартале, согласна Орлова, скорее всего в III квартале рост будет не таким большим, но более сглаженным – всей экономики, а не за счет нескольких секторов.
Экономика сохраняет ресурсную ориентацию, указывал Кондрашов. Структурных сдвигов, которые позволили бы экономике расти выше 1–1,5% в год, не происходит, констатируют экономисты РАНХиГС. Потолок – 1,5%, считает Задорнова: из-за отсутствия мер по росту производительности и сокращения структурного дефицита на рынке труда. С такой оценкой согласен и Миронов: основным фактором повышения спроса на услуги неторгуемых секторов был сильный рост цен на нефть, но теперь он сошел на нет и рост неторгуемых секторов (на них приходится не менее двух третей ВВП) в ближайшее время вряд ли будет обгонять торгуемые.
Данные оказались немного ниже предварительной оценки Минэкономразвития (2,7%) и почти совпали с прогнозом Внешэкономбанка (ВЭБ; 2,4%). Но существенно превысили прогнозы и ЦБ (1,3–1,5%), и экономистов, опрошенных Bloomberg и Reuters, которые ждали роста на 1,7 и 1,3% соответственно.
«Настоящая неожиданность», – удивлен главный экономист БКС Владимир Тихомиров, который ждал роста только на 1%. Столь резкое ускорение экономики после роста на 0,5% в I квартале настолько смутило экономистов, что многие ждут пересмотра результатов в сторону снижения. И большинство экспертов не спешат существенно поднимать в своих прогнозах потолок роста российской экономики.
«Выделить сегменты, которые могли так существенно двинуть экономику, нельзя», – говорит Тихомиров. Неожиданно высоким был рост и оптовой торговли, и промышленности, и инвестиций, перечисляет экономист «ВТБ капитала» по России и СНГ Александр Исаков. Оптовая торговля начала вносить больший вклад в динамику ВВП, согласен главный экономист ВЭБа Андрей Клепач. За первые полгода ее оборот, по данным Росстата, вырос на 7,3%. Но оптимизм может оказаться неоправданным, предупреждают эксперты Центра развития ВШЭ: рост торговли может быть пересмотрен в сторону снижения после пересчета данных за первое полугодие.
Одним из основных драйверов экономики уже в I квартале стал внутренний спрос, тренд сохранился и во II квартале, отмечает экономист UBS Анна Задорнова. Это следствие роста зарплат и восстановления кредитования, указывают аналитики ЦБ.
По оценкам Минэкономразвития, в первую очередь восстанавливается потребительский спрос на товары длительного пользования. Что связано в том числе с ускорением продовольственной инфляции в июне, объясняют эксперты Центра развития.
Во II квартале совпало много одноразовых факторов, говорит Исаков. Например, машиностроение поддержала госзакупка школьных автобусов и автомобилей «Скорой помощи». Государство продолжило поддерживать транспортную отрасль и в июле, отмечает Задорнова. Расходы госсектора играют значительную роль, согласна главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова, если госкомпании изменят планы или бюджетные расходы сократятся, позитивные цифры могут сойти на нет.
Отчасти рост промышленности связан с изменением цикла производства, считает Орлова. По итогам II квартала промышленность выросла на 3,8% – вдвое выше прогнозов аналитиков, опрошенных Bloomberg. Но подстегнула рост холодная погода, обеспечившая рост добычи газа. Внутренний спрос все еще слаб и перспективы промышленности зависят от экспортной активности несырьевых секторов, считает Валерий Миронов из Центра развития, но для этого нужны серьезные инвестиции в обновление производства и повышение качества продукции. В июне большинство ключевых обрабатывающих производств стали сокращать выпуск, в том числе инвестиционных товаров, указывал Клепач.
Из-за перехода Росстата на новые классификаторы статистика по промышленности ненадежна и волатильна, предупреждал Николай Кондрашов из Центра развития. К цифрам Росстата нужно относиться с большой осторожностью, согласна Орлова: оценка ВВП за II квартал может стать комбинацией двух эффектов – сбитой сезонности и проблем с классификаторами. Данные по банковскому сектору и платежному балансу не показывают взрывного роста экономики, продолжает Орлова, если он и есть, то только в отдельных секторах.
Минэкономразвития пока ждет роста ВВП на 2% за 2017 г., но министр Максим Орешкин уже говорил, что результат может оказаться даже лучше. После публикации данных за II квартал эксперты Capital Economics повысили свой прогноз роста ВВП на 2017 г. сразу до 2,3% с 1,5% (об этом пишет Reuters), другие экономисты пока более сдержанно оценивают перспективы. Часть факторов, поддержавших экономику во II квартале, могут повлиять и на динамику III квартала, отмечает Анатолий Шаль из JPMorgan, но выше 1,7% за весь год экономика не вырастет (его прежний прогноз был всего на 0,1 п. п. ниже). Для роста на 2% экономика в III–IV кварталах должна показать еще более позитивные данные, но пока шансы на это остаются небольшими, считает Исаков. Вряд ли экономика сможет разогнаться сильнее, чем во II квартале, согласна Орлова, скорее всего в III квартале рост будет не таким большим, но более сглаженным – всей экономики, а не за счет нескольких секторов.
Экономика сохраняет ресурсную ориентацию, указывал Кондрашов. Структурных сдвигов, которые позволили бы экономике расти выше 1–1,5% в год, не происходит, констатируют экономисты РАНХиГС. Потолок – 1,5%, считает Задорнова: из-за отсутствия мер по росту производительности и сокращения структурного дефицита на рынке труда. С такой оценкой согласен и Миронов: основным фактором повышения спроса на услуги неторгуемых секторов был сильный рост цен на нефть, но теперь он сошел на нет и рост неторгуемых секторов (на них приходится не менее двух третей ВВП) в ближайшее время вряд ли будет обгонять торгуемые.
Источник: http://рспп.рф